20 марта в Киеве родился Александр Вертинский (1889-1957), артист, полк поклонников которого не убывает. Лемешева, Козина ( ), Петра Лещенко слушают меньше, не говоря о Георгии Виноградове, или там Глебе Романове ( ). Вертинский же в тренде.
Но Вертинский был не только певцом, но и киноактером.
Вот об этом и поговорим.
Сниматься Вертинский начал еще до революции и достиг определенной известности.
Потом эмиграция, возвращение после войны в Советский Союз. Говорят о полузапретном существовании Вертинского, да, пластинки не выходили, путь на радио был закрыт, но гастроли заряжались по всей стране. И в кино никто никаких препятствий Вертинскому не чинил.
В 1950 вышла политическая агитка «Заговор обреченных» Михаила Калатозова, где Вертинский сыграл кардинала Бирнча, интригующего против Советского Союза в некой стране Восточной Европы, вступившей на путь социализма.
Этой ролью Вертинский гордился.
Жене 25 сентября 1945 года он пишет о съемках во Львове:
«Вчера, с утра начались мои сцены — молебен на площади. Потом часть богослужения — по-латыни. Я тоже выучил. А накануне я провел вечер с экспертами — католическими священниками, они учили меня богослужению и молитвам, и обрядам. И когда вчера я играл при тысячной толпе и еще большей толпе зевак — ксендзы со всего города сбежались смотреть. Они сказали Мих. Конст. (реж. Калатозову – прим. авт.), что такому кардиналу «мог бы позавидовать даже Ватикан», и были потрясены «благородством образа и точностью исполнения обрядов»! «Можно подумать, что он служил всю жизнь», — сказали они. … Я целиком окунулся в эту атмосферу и не замечаю усталости, хотя очень тяжело стоять на площади 12 часов подряд. Я выбирал облачение из музеев — примерял в костюмерной митры, посохи и драгоценности весь первый день. Зато все на мне подлинное, великолепное и без клюквы. Когда я вышел из машины в полном кардинальском одеянии, то какие-то старухи крестились, приняв меня за настоящего кардинала».
И через два дня:
«Я говорил речи к народу — тексты писал сам, и М. К. их одобрил. На новые сцены в Ужгороде М. К. меня просил тоже написать текст. Я уже сдал их ему. Тоже одобрил. У Вирты (сценариста, - прим. авт.) ничего нет. Приходится самому все создавать. Таким образом, роль кардинала выходит на центральное место. В особенности в связи с последними событиями за границей. … Я совершенно уже отравлен фильмом и не могу от него оторваться»
В «Заговоре обреченных» Вертинский действительно впечатляюще красочен, декоративен, порой зловещ, порой эффектен в своих успокаивающих речах, рассчитанных на простодушную паству. В 1951 году он стал за эту картину лауреатом Сталинской премии второй степени.
Записной остряк Эмиль Кроткий сочинил эпиграмму:
Вы перед зрителем кино
Предстали в облике негаданном…
Вы кардинал! Не мудрено,
Что ваши пальцы пахнут ладаном!
В 1953 Вертинский стал дожем Венеции в советско-албанском проекте Сергея Юткевича «Великий воин Албании Сканденберг» (1953).
Об этой картине Вертинский написал статью, назвав ее также, как фильм. Оттуда становится ясно, что главным для Юткевича была аутентичность. При натурных съемках в Албании: «В массовых сценах не было ни одного статиста, ни одной фигурантки. Рука гримера не прикоснулась ни к одному лицу, костюмеры не сшили ни одного костюма — все дал сам народ. В этом была большая победа С. Юткевича. Таким образом, он избежал «опереточности» всех костюмных постановок. Все было подлинное».
Как раз опереточности Юткевич не избежал. «Великий воин Албании Сканденберг» вышел ландринным, с вырвиглазными красками и очень напыщенным, что отметил в своей вступительной работе абитуриент ВГИКа Андрей Тарковский: «Фильм создает впечатление напыщенности и бутафорства благодаря фальшивой эпичности и ложной монументальности образов основных героев, в частности Сканденберга».
Что касается роли Вертинского, он так писал о ней:
«Мне пришлось играть роль Великого Дожа Венеции, и во внешнем облике я исходил из портрета «Дож Венеции» Джиовани Беллини. Вы увидите его на экране. К сожалению, при монтаже картины роль была сильно обрезана, и лично меня это не удовлетворяет. Но материала оказалось слишком много, и весь он не вмещался в те 2 часа, которые полагаются на демонстрацию всей картины».
"АННА НА ШЕЕ"
Самой знаковой ролью Вертинского стал князь в экранизации Чехова «Анна на шее» (1954). Фильм выбился в лидеры проката, собрав у экрана 31,9 миллионов зрителей.
Князь получился у Вертинского чопорным, манерным, сластолюбивым. Типичный вырожденец. В ансамбле фильма он, пожалуй, был уместен, да и вообще, если в «Анне на шее» что и было безупречно, так это актерский ансамбль — Ларионова, Сашин-Никольский, Жаров, Владиславский. Фильм получил зрительские преференции благодаря актерским работам и демонстрации праздничного буржуазного карнавала.
Последние кинороли Александр Вертинский исполнил на студии Довженко. Не будем забывать, что киевлянин Вертинский свободно говорил на украинском, его даже переозвучивать не требовалось.
У Тимофея Левчука в «Пламени гнева» (1955) Вертинский сыграл две роли: пана Беневского и католического прелата. Это был государственный проект к 300-летию воссоединения Украины с Россией, причем изначально он был посвящен Богдану Хмельницкому, а Вертинскому предназначалась роль Коронного гетмана Польши – Потоцкого. Потом переиграли, перенеся действие на время сумятицы после смерти Богдана.
"Кровавый рассвет"
У Алексея Швачко Вертинский сыграл в фильме «Кровавый рассвет» надменного пана. Это была экранизация лучшей повести Михаила Коцюбинского «Фата-Моргана» (1956). Особенность этого писателя в том, что в творчестве он ориентировался не столько на традицию русской литературы, сколько на модерновые течения Запада. Вот сочетая уроки западного модерна и суровой украинской реальности, Коцюбинский рассказал о восстании забитых людей, бессмысленном и беспощадном. Боюсь, он угадал нечто в украинском менталитете, а именно стремление к кровавой бане, страсть к разрушению ради разрушения без позитивной программы. Восстание, мыслившееся его зачинщиками революционным, оборачивается банальным погромом. Все вокруг переломав и всех ненавистников убив, народ трезвеет от морока вседозволенности и, стремясь выслужиться перед посланным карательным отрядом, тащит на палаческую плаху революционеров, гэкая и улюлюкая.
Страшная вещь, на самом деле.
В литературе.
Кино же получилось среднее, хотя безнадежность схвачена там верно.
У Вертинского еще были планы. Он готовился к съемкам фильма «Олеко Дундич», планируя сыграть генерала Жобера.
Не сложилось.
Роль ему предназначенную исполнил Евгений Велихов.
Светлая память!
Комментарии (0)