Мы уже говорили как трудно складывалась карьера Олега Даля в театре «Современник». Ушел он оттуда вслед за отчалившим во МХАТ Олегом Ефремовым ( ).
К тому времени Олег женился на Елизавете Эйхенбаум и решил переехать к ней, в Ленинград, благо его позвали в тамошний театр имени Ленинского комсомола (не путать с детищем Марка Захарова). Под Олега приобрели пьесу Алексея Арбузова «Выбор», позволив ему и режиссировать, поставить спектакль совместно с Розой Сиротой. Весной 1972 состоялась премьера.
Олег играл ученого с говорящей фамилией Двойников, стоящего перед дилеммой – в какой институт пойти работать; продаться в конформисты, или остаться новатором? Пролог представлял действующих лиц и рисовал проблему; первая часть демонстрировала, как поживает шесть лет спустя ученый, выбрав путь новатора; вторая показывала, что его ждет на пути ублаготворенного чиновника. Все это было не совсем безыинтересно, но как-то беззубо. Арбузов пожалел красок на конфликт, получился если не спор хорошего с отличным, то и не схватка Джекилла с Хайдом.
Далю игра в Двойникова весьма скоро прискучила. По свидетельству тещи он «не хотел играть, а если играл, то с отвращением. Он не хотел идти и всегда говорил: «Ой… Завтра — «Выбор»…
Разрешился внутренний конфликт традиционным для Олега Ивановича способом. Теща вспоминала:
«С «Выбором» Олег успел еще съездить на гастроли в Горький летом 1972 года. Вот тогда-то и проявилось вовсю его отвращение к этому спектаклю, потому что он все-таки не позволял себе выходить на сцену в сильном опьянении, а там вышел в таком состоянии, что, когда лег по ходу действия на шкуру белого медведя, расстеленную на сцене, то потом не смог с нее встать. Мне это рассказывалось позднее с некоторым ужасом. Был скандал в театре. И вскоре после этого случая он ушел — сам ушел. На этом его пребывание в Ленкоме кончилось…»
Горьковские гастроли стали неким водоразделом между безудержной жизнью Даля и попыткой ввести ее в нормальное русло. Теща Олега не скрывает, что инцидент на спектакле был не единственным, буйство Олега продолжилось и жена, Елизавета Эйхенбаум, вынужденно спаслась бегством в Ленинград, оставив мужу обручальное кольцо, как знак конца совместной жизни. Вскоре после этого взбрыка Олег вшил «Эспераль», начиная новый, трезвый период.
А уход из Ленкома был закономерен. С труппой Олег не сошелся, новых постановок не предлагали, жена нацелилась на Москву, затеяв квартирный обмен. Но, главное!, за Олегом начали охоту старые товарищи, зазывая вернуться обратно.
"Валентин и Валентина"
Первым активизировался Ефремов, желающий видеть Даля во МХАТе, попробовать его на роль Александра Пушкина в многострадальном проекте по пьесе Зорина «Медная бабушка». Об этой роли мечтал Ролан Быков, но спектакль с его участием запретили, сочтя такую трактовку Пушкина чересчур радикальной. Ефремов пытался реанимировать «Медную бабушку» с другим исполнителем, кроме Даля кастинг проходили Александр Кайдановский и Всеволод Абдулов. Но все заморозилось. Только в 1975 «Медная бабушка» появится на мхатовской сцене. Пушкина будет играть сам Ефремов.
Взявшая на себя руководство театром «Современник» Галина Волчек оказалась более настойчива, обещая Олегу в случае перехода даже квартиру.
И летом 1973 года Даль в «Современник» вернулся.
И сразу выявились две беды, которые его преследовали в театре с младых лет: люди да репертуар. Не пробыв в театре и месяца он заносит в дневник: «Разочарован в артистах и вообще в жизни театра — как внутренней, так и внешней. ДЕГРАДАЦИЯ — ПРОГРЕССИРУЕТ! (курсив Даля, - прим. авт.)»
Олег Даль и Галина Волчек
Итак, репертуар.
Даль сразу начал играть в звездных своих спектаклях первого периода «На дне» и «Вкус черешни», воспринимая это скорее как работу по инерции. Вводы на роли Гусева («Валентин и Валентина») и свидетеля («С любимыми не расставайтесь») также не могли радовать. Именно со спектаклем «Валентин и Валентина» связан инцидент, когда Даль сел на край сцены и попросил у зрителя из первого ряда прикурить.
В актив можно приписать ввод на Балалайкина в спектакль по Салтыкову-Щедрину («Балалайкин и К»), роли Бориса в новой редакции «Вечно живых» и Эндрю Эгьюйчика в «Двенадцатой ночи» Шекспира.
Касаемо человеческого фактора Даль плохо форматировался с директором «Современника» Олегом Табаковым, о чем мы уже говорили ( ), и с худруком Галиной Волчек, которую за глаза честил Хесей.
Насчет Волчек теща Олега пишет:
«По-человечески она была противна и раздражала Олега именно как баба. Как-то он мне очень нервно рассказывал:
-Приходит она на репетицию. Ей нужно достать что-нибудь из сумки. И оттуда выгребается все: зеркало, пудреница, губная помада и т. д.!!! И с каждой вещью, которую она вынимает, я ненавижу ее все больше и больше!!! Противно, черт подери!.. Это не режиссер! Режиссер (даже если это женщина) должен прийти в театр, оставив все свои сумки, косметички где-то в определенном месте, и явиться на репетицию не ЖЕНЩИНОЙ, а РЕЖИССЕРОМ! А она все свое бабское тащит за собой!!!
После таких монологов Олега невозможно было понять: насколько он все-таки ценит в ней режиссера? Это затмевало все».
В ноябре 1974 года появляется дневниковая запись:
«Получил страшной силы заряд ненависти к театру Современник».
С этими вонючим гадюшником взаимоотношения закончились — начались счеты! Глупо!
Началось безразличие!
Началась моя ненависть!
Ненависть действенная.
Борьба на уничтожение.
И величайшее презрение и безразличие!»
В тот раз Даля примирил с театром режиссер Питер Джеймс, поставивший за сорок дней «Двенадцатую ночь» Шекспира. В роли Эгьюйчика Даль поистине блистал, о чем сохранилась масса свидетельств. В нем вдруг раскрылся большой комедийный актер.
Но именно этот спектакль заставил Даля окончательно порвать с «Современником».
Что же произошло?
"Двенадцатая ночь"
22 октября 1975 года Олег Даль играл Ваську Пепла («На дне»). Рант сапога попал в щель. Не заметив это, Даль резко повернулся, повредив коленную суставную сумку. Пришлось оперировать.
На следующий день на афише значилась «Двенадцатая ночь». И, простите за каламбур, за ночь администрация ввела на роль Даля Константина Райкина. Олега это потрясло.
Также его потрясло новое распределение. Олега кинули в «Вишневый сад», на роль Пети Трофимова. Создавшему на экране образ Лаевского Далю драматургия Чехова была чужда и первый раз он покинул «Современник», в том числе, из-за нежелания репетировать Треплева в «Чайке».
Итак, предательство администрации, негреющий «Вишневый сад», нарастающая агрессия.
Спокойный период завершился очередным фиаско.
Даль сорвался в запой.
"Вечно живые"
9 марта 1976 в дневнике появляется запись – «Сегодня ушел из театра «Современник»!
На самом деле не ушел, а довел дело до ухода. Был уволен за систематические нарушения трудовой дисциплины.
Для зрителей у Даля был припасен аккуратный ответ о взаимоотношениях с «Современником»:
«Я прошел различные стадии своего развития в «Современнике», пока не произошло вполне естественное, на мой взгляд, отторжение одного (организма) от другого.
Один разложился на почести и звания — и умер, другой — органически не переваривая все это — продолжает жить».
Да, жить Даль продолжил и к моменту разрыва с «Современником» был полон новых планов.
Большинство из которых не осуществилось.
Об этом мы и поговорим в следующих постах.
Комментарии (0)