25 мая отмечал день рождения Олег Даль (1941-1981), о котором мы уже говорили ( ).
Смерть его в сорок лет поразила общественность, не задумывающуюся о следующем – а что ждало Даля, выживи он?
Полагаю, в человеческом плане ничего хорошего. Его разлад с действительностью, наверняка бы, усиливался, ибо пожирающая Даля тоска имела характер скорее онтологический, нежели бытийный.
Олег Даль и Олег Табаков в фильме "Незваный друг"
Духовным завещанием Даля можно считать экранизацию «Утиной охоты», однако, последним фильмом в его биографии стала драма Леонида Марягина «Незваный друг» (1980), где Даль желал сниматься, хотя в последние годы уже мало чего хотел.
Неожиданно с утверждением Даля у Марягина возникли сложности.
За год до этого актер подписался на роль бортинженера Скворцова в фильме Александра Митты «Экипаж». Митта также рассматривал кандидатуру Леонида Филатова, но тот еще только начинал и попросту отказался проходить пробы наравне с Далем, предчувствуя выбор в пользу звезды.
Для Даля недолго музыка играла.
По словам Митты:
«Начали снимать Даля, но он почти сразу заболел. У него был нервный срыв от перенагрузок. Врачи требовали покоя на два месяца».
Такова версия режиссера «Экипажа».
Но по версии Леонида Марягина уход Даля с «Экипажа» не был таким полюбовным, родив на свет негласное распоряжение «закрыть» для актера «Мосфильм» на три года.
Захотев сняться у Марягина, Даль пошел на разговор с заведующим актерским отделом Адольфом Гуревичем.
Вдова Даля свидетельствует:
«Тот начал оскорблять артиста: «Кто вы такой? Вы думаете, что вы артист? Да вас знать никто не знает. Вот Крючков приезжает в другой город, так движение останавливается. А вы рвач. Вам только деньги нужны». Олег молчал, сжимая кулаки, потому что понимал — еще минута — и он ударит. Пришел домой с побелевшим лицом, трясущимися руками и сел писать письмо Гуревичу, но все время рвал написанное. Долго не мог прийти в себя после такого чудовищного унижения и хамства».
Даль — Зилов ("Утиная охота")
На самом деле, у Гуревича просто накипело. К 1979 году Даль заслужил репутацию крайне ненадежного актера, которому ничегошеньки не стоит сорвать производство. Он, собственно, его и срывал, отказавшись играть Хлестакова у Гайдая; затевая пьяные скандалы на съемках «Земли Санникова»; уйдя перед важнейшей, заточенной на него, премьерой из театра Эфроса; оставив режиссерское кресло «ленфильмовской» короткометражки «Песня на дудке» ( ).
Существовала еще одна причина нежелания руководства связываться с Далем. Он становился опасным. Успех сопутствовал актеру в условных сказочных декорациях. Последние топовые киноработы с его участием это сказки «Как Иван-царевич за чудом ходил» и «Приключения принца Флоризеля». Но ведь Даль создал и линейку современных героев, которая начальство взбесило.
Даль — Печорин
На самом деле, современный герой Даля брал начало в эпохе безвременья века 19-го. Тогда случилось две вспышки застойной тишины. 1840-ые годы николаевского царствования породили образ страдающего от безделья Печорина. 1890-ые - последние годы царствования Александра Третьего – выявили Лаевского, в котором уже никакой романтики не наблюдалось (в Печорине она таки была), а плескалась слабость человеческая, сознающая свою ненужность этому миру и комически бунтующая.
Даль играл и Печорина (телеспектакль «Страницы журнала Печорина») и Лаевского («Плохой хороший человек»). Эти работы на экран прошли без труда, а вот перенос Лаевского, воображающего себя Печориным, в брежневский застой (фильмы «В четверг и больше никогда» и «Утиная охота») вызвала у начальства панику, ибо слишком уж явной предстало в этих картинах неблагополучие советской интеллигенции.
Даль — Лаевский
Даль же четко понял, где именно в его исполнении кончается искусство и дышит почва и судьба. Он мог похерить роль Дон Жуана, уйдя от Эфроса и вариацию Дон Жуана, спрыгнув со съемок «Экипажа», но схватился за внешне простой материал картины Марягина.
Сперва от роли провинциального ученого, который приезжает в столицу со сделанным открытием, и заручается поддержкой давнего друга, отказался Александр Кайдановский. По признанию Марягина он искал главного героя, перебирая актеров с амплуа «неврастеник». Даль вызывал у него такие же сомнения, как у Адольфа Гуревича – слишком неуживчивый. Да еще сразу после проб пошли советы Даля не брать, поскольку в нем читается неблагополучие.
Но Марягину было нужно именно неблагополучие, да и Олег Иванович мечтал сыграть Виктора Свиридова, поскольку тот отвечал центровой теме Даля. Свиридов был сниженным вариантом Зилова. Сниженным в силу слабости сценария, в который, кстати говоря, Далю пришлось вносить коррективы, импровизируя на ходу, дописывая персонажу текст.
Даль — Свиридов ("Незваный друг")
В чем-то, однако, именно в силу драматургических недоработок, тип героя Даля проявился в «Незваном друге» яснее. Гениальность химика Свиридова декларировалась, а в чем она заключалась зритель не ведал. Он видел амбициозного человечка, который несколько истерично ставит себе в заслугу не вписывание в систему, парадоксально требуя от системы признания своих заслуг. Это не Чацкий с горем от ума, правил не понимающий. У Даля получился капризка, которому правила изначально противны.
Также у Марягина сделался явным следующий пассаж – серийный герой Даля по сути своей деструктор, разрушающий, все к чему прикасается. Желая ему помочь состояться в ученом сообществе, старый друг Греков (Олег Табаков) поимел массу проблем. Герой Табакова с его теорией малых дел, плавающий как рыба в воде среди интриг, и добивающийся результата не для себя, а для науки возбуждает гораздо больше симпатий. На его фоне Даль раздражает тупиковой бескомпромиссностью.
Думается, дополнительным бонусом к съемкам стало для Даля партнерство с Олегом Табаковым, его вечным антагонистом по отношению к жизни и творчеству. Дневниковая запись Даля от 29-го июля свидетельствует:
«Табаковщина» или «Табаковизмы»
Объяснение нашел у Ф. М. Достоевского… наконец-то… измучился…
Вот оно — «Это тип и воплощение, олицетворение и верх самой наглой, самой самодовольной, самой пошлой и гадкой ординарности!
Ординарности напыщенной, ординарности несомневающейся и олимпически успокоенной; рутина из рутин!
Ни малейшей собственной идее не суждено воплотиться ни в уме, ни в сердце этого типа НИКОГДА!
Но тип этот завистлив бесконечно; он твердо убежден, что величайший гений. Но сомнения посещают его иногда в черные минуты, и он злится и завидует».
Здесь ведь надо брать подчиненное положение свободолюбивого Даля. В «Современнике», где он играл, Табаков занимал пост директора, вызывая у соперника шквал неприязни: «Он мой директор. Он всех купит, продаст, потом ещё раз купит и ещё раз продаст».
По существу, в «Незваный друг» перенесен жизненный конфликт Табакова и Даля. Гениальный подчиненный тормошит своего начальника, а у того свое видение ситуации. Впрочем, на экране получился идеальный руководитель, идущий в помощи до конца, каким в жизни Даля Табаков не был.
Съемка давних недругов потрепала Марягину нервы.
Он говорил:
«Актеры сошлись на площадке внешне корректно, но будто бы ожидая подвоха друг от друга. Меня это устраивало, это ложилось на отношения героев по сценарию. Возникло, однако, неудобство — ни Даль, ни Табаков не хотели воспринимать моих замечаний в присутствии партнера. Пришлось их парные сцены репетировать индивидуально».
Табаков ( ) тоже оставил мнение о Дале, — оно многое объясняет в психологической структуре этого парня:
«Его режиссерские попытки были, на мой взгляд, потребностью отнестись к себе серьезно. И обратить на себя внимание окружающих. А ремесла не хватало! Олег знал, как не надо ставить. А вот как надо — не знал. Ему надо было искать с большим терпением и трудолюбием. А ему просто хотелось играть»!
Кое в чем Табаков не прав. Далю как раз не хотелось «просто играть», от просто игры он и убегал, порой нарушая обязательства. Но Табаков верно обозначил проблему: бежать Далю было, по существу, некуда. Он, как и его наиболее яркие герои, потерял вектор движения, конечную цель. У него, как и у его героев, не существовало реальной позитивной программы.
Также заметим, что и время героя Даля (в кинематографе, во всяком случае) подходило к концу. На смену шел действующий жесткий человек таки снявшегося в «Экипаже» Леонида Филатова ( ).
Впрочем, о героях Даля как лице брежневского застоя, мы еще будем говорить.
Комментарии (0)