Трамп — это война

Причём война самая настоящая, горячая, возможно — даже термоядерная.
Выскажу несколько своих соображений, которые можно подвергать сколь угодно глубокой и конструктивной критике.

Давняя стратегия англо-саксов, а потом и американцев состояла в том, чтобы различными способами обеспечивать блокаду Евразии. Со времён «Большой Игры» между Великобританией и Россией в Средней Азии в XIX веке; с момента научной артикуляции подхода о «блокаде Серединной земли», озвученного Джоном Маккиндером ещё в 1904-м году; через построения Спайкмена о «Дуговой земле», блокирующей «Серединную» — к построениям Хантингтона о «войне цивилизаций» — все эти концепции говорили об одном и том же. Огромная и необъятная Евразия, наполненная самыми разными культурами и враждующими государствами, имеющая богатейшие природные ресурсы и неоспоримые исторические и цивилизационные амбициями — должна оставаться заключенной в самой себе.

Любая новая экспансия евразийской культуры неизбежно погубит гегемонию коллективной «Океании», того самого «Внешнего полумесяца» Маккиндера, который и был основным выгодополучателем существовавшего в ХХ веке и в начале XXI века мирового порядка.

Основным способом контроля за Евразией в XX веке почитался подход Спайкмена, который включал в себя всяческую поддержку со стороны США стран «Дуговой земли»: массы мелких и зависимых государств, которые блокировали бы основную территорию Евразии, закрывая континентальным странам выход к морской торговле и к морской гегемонии.

Этот «пояс безопасности» тянулся на десятки тысяч километров вокруг всей Евразии — от Норвегии и Исландии на северо-западе, через Великобританию и Западную Европу на западе, Турцию и монархии Персидского залива на юге, через Малаккский пролив, Таиланд, Филиппины, Тайвань, Южную Корею на юго-востоке — и вплоть до Японии и американской Аляски на востоке и северо-востоке.

Нетрудно увидеть, что в последней трети ХХ века в территории «Дуговой земли» наметилось две зиющих бреши: Исламская Республика Иран и Китайская Народная Республика. Две этих немаленьких страны самим фактом своего существования уже ставили под вопрос тотальную зависимость «Дуговой земли» от внешних полюсов силы (в первую очередь — от получивших после 1945 года полную гегемонию в западном мире США), а после коммунистической революции 1949 года в Китае и после исламской революции 1979 года в Иране влияние США в Иране и в Китае опустилось ниже любого наблюдаемого предела.

Однако СССР, как основной выгодополучатель такого прокола в концепции западной блокады Евразии, так и не смог в полной мере воспользоваться теми преимуществами, которые были ему предоставлены этими двумя глобальными изменениями баланса сил в мире.
Уже всего через полгода после Исламской революции в Иране, в декабре 1979 года, советские войска вошли на территорию сопредельного Афганистана. Возможность геополитического сближения с Ираном так и не была реализована, а вторжение советских войск в Афганистан до сих пор носит в западной литературе название «Медвежий капкан», настолько явно СССР терял влияние на арабский и исламский мир с началом этой операции.
По воспоминаниям Збигнева Бжезинского США «не толкали русских вмешиваться, но … намеренно увеличивали вероятность, что они это сделают».

Неясно, могла бы история позднего СССР пойти иным путём, но в нашей реальности шанс, данный Евразии в результате Исламской революции в Иране, так и не был реализован и лишь частично сегодня воплощается в совместных действиях России и Ирана в Сирии.

Сложнее была ситуация американцев в случае Китая. Начиная с 1949 года США практически утратили своё влияние на КНР, а в середине 1960-х годов и более того — уже столкнулись с экспортом китайской революции (в виде маоизма) повсюду в мире. Поскольку вплоть доконца 1980-х годов идеологические различия между СССР и КНР были минимальны, США всегда осознавали опасность окончательного сближения двух евразийских сверхдержав, и уже в 1970-х годах были вынуждены фактически начать прямую и открытую поддержку Китая. Поскольку, как мы помним, никакой советско-китайской войны на острове Даманский так толком и не получилось.

Китай, раздавленный «веком унижений» (середина XIX – середина XX веков), оказался одним из главных выгодоприобретателей нового прочтения мирового порядка, предложенного в середине 1970-х годов со стороны США и озвученного во время визита Ричарда Никсона в КНР. Вашингтон, видя в Пекине серьезный противовес Москве, пошел на выстраивание с ним весьма активных экономических отношений, что вылилось в несколько десятилетий беспрерывного и быстрого экономического роста в КНР, поддержанного технологиями и нвестициями из США. Из отсталой страны третьего мира Китай буквально за одно поколение превратился во вторую по объемам экономику мира, обладающую невероятно развитой промышленностью, инфраструктурой, а также растущим военным и научным потенциалом.

По сути дела, США сами вырастили себе конкурента в борьбе за мировое господство, хотя и сделали это не от хорошей жизни. Китайская марионетка оборвала ниточки — и заявила о своей самостоятельности.

Дополнительным толчком к этому стало и то, что в период бурного экономического роста 1970-2010-х годов Китай уже во многом выстроил транспортную и инфраструктурную систему, альтернативную американской системе морской торговли.
На сегодняшний день мы уже видим практически финальную стадию создания единой евразийской сухопутной транспортной сети — на этой неделе первый прямой грузовой поезд пришёл из Пекина в Лондон.

Речь идет о циклопических по масштабам инфраструктурных проектах внутри материка, которые инициированы Китаем и сооружаются во многом на китайские деньги, призванных ликвидировать главный исторические недостатки наземных коммуникаций в сравнении с морскими — неэффективность, сложность, дороговизну и низкую скорость передвижения людей, товаров, услуг и ресурсов по суше. Внутри своей страны Пекин уже создал сеть высокоскоростных железнодорожных магистралей, которая превосходит по своей протяженности аналогичные линии всего остального мира. Скорость строительства китайских автомобильных шоссе сравнима лишь с программой строительства американских хайвеев в 1950-х годах или автобанов гитлеровской Германии в 1930-е годы.

В такой ситуации Китай стал для США и в самом деле «лекарством хуже болезни», когда в борьбе с СССР а затем с Россией, США создали своими руками себе геостратегического конкурента.

Вплоть до последнего времени такое положение вещей отчасти нивелировалось тем, что Китай представлял собой «экономического гиганта» и «военного карлика» одновременно, но последние инициативы НОАК в части ракетно-ядерного и морского оружия заставляют задуматься о том, что и военная доктрина Китая вполне может внезапно изменится уже в ближайшее время.

Такое изменение в политике Китая наложилось на то, что и сами США ещё в начале 1990-х годов двинулись в весьма спорном направлении, сосредоточившись на регионе «Большого Ближнего Востока» и упустив плотный контроль над Юго-Восточной Азией.

Американские президенты, начиная с Джорджа Буша-старшего, который масштабно ответил на агрессию Ирака по отношению к Кувейту, один за другим всё глубже втягивались в ближневосточные дела, тратя на войны в арабском и исламском мире триллионы долларов, свой авторитет и самое драгоценное — историческое время, причем делали всё это без каких-либо видимых успехов. Особенно, конечно, в этом отличился другой Джордж Буш, младший, который в ответ на теракты 9-11 устроил такой же «медвежий» (хотя, правильнее будет сказать, «орлиный») капкан для американцев в Афганистане (откуда они так и не вылезли и на сегодняшний день), а потом и затеял совершенно ненужную и немотивированную войну США и целой коалиции западных стран с уже поверженным и, кстати, непричастным к терактам 9-11, Ираком.
Кстати, что интересно, первым американским политиком, которая решила разорвать порочный круг ближневосточной политики США, была… Хиллари Клинтон, которая официально провозгласила «разворот к Азии» (Рivot to Asia) в качестве нового курса США в Евразии. Именно в Азии, по тогдашним заявлениям Клинтон, должна была решаться судьба мира и мировой гегемонии в XXI веке. Таким образом, ещё в 2009-м году США де-факто признали, что они «проспали» в 1990-2000 годах появление страны, которая потенциально может освободиться от американского влияния внутри стратегически важной для мирового статус-кво «Дуговой земли». Причём данное освобождение не только разрушало «Дуговую земли», но и делало Китай главной мировой силой в ближайшем будущем: с выпадением Китая из критической для США дуги, Америка во-многом утрачивала влияние и на Юго-Воточную и Среднюю Азию, и на Россию.
Причем опасность Китая состояла как раз не в том, что он хорошо вооружен или проводит политику военной экспансии, а в том, что в новом мире XXI века США совершенно не контролировали рост китайского инфраструктурного, экономического и технологического потенциала и никак не могли заблокировать его пути снабжения и продажи своих товаров. Авианосцы оказались бесполезны в мире, в котором Китай уже практически выстроил систему своих евразийских коммуникаций и союзов.

На сегодняшний день взаимоотношения Китая и США пока ещё пребывают в хрупком равновесии. Однако, можно сказать, что Дональд Трамп уже чётко встал на дорогу конфронтации с КНР.
Но Трамп же преподнёс Пекину несколько весомых политических «подарков». Первый из них — это отмена ТТП, Транс-Тихоокеанского торгового партнёрства, которое было частью «блокадного» плана администрации Обамы. С моей точки зрения, план этот был и без того негодный и невыполнимый — если громадной геополитической и геоэкономической тушей КИтая ещё можно было удерживать блокаду Евразии, то удержать с помощью Вьетнама, Филлиппин, Японии и Южной Кореи сам Китай было изначально маниловщиной. Тем более, что для воплощения ТТП многие вопросы экономического регулирования и государственного суверенитета предполагалось отдать в руки корпораций, что в ещё большей мере бы ослабило тот пояс государств, который был призван теперь уже удерживать Китай.
Однако ещё больший подарок преподнёс Трамп в части фундамента американо-китайских отноений – это отмена признания «политики одного Китая». Суть этой политики проста: американцы признают Тайвань частью единого китайского государства, легитимное правительство которого находится в Пекине. Это признание позвволяло  КНР не учитывать Тайвань в политических раскладах, так как в этом случае любое сотрудничество Запада с Тайванем вынуждено шло лишь по экономической линии, без особого военного и политическо влияния на КНР через тайваньского «троянского коня».

Теперь же Трамп публично заявил, что США могут отказаться от политики «одного Китая», что сразу же опустит уровень американо-китайских отношений в небывалые глубины, сравнимые с конфронтационным периодом 1950-1960-х годов.
Побочным следствием, кстати, будет и сокращение американо-китайского торгового оборота (чего, скорее всего, и добивается Трамп) и ещё более быстрая интеграция Китая в Евразию. Более того, новый госсекретарь США Рекс Тиллерсон уже объявил, что США будет самым активным образом (в том числе и военным!) противодействовать главному китайскому проеку морской экспансии: постепенному захвату акватории Южно-Китайского моря. Сейчас КНР ведет в Южно-Китайском море гигантскую стройку, намывая искусственные острова, устанавливая на них военные базы и объявляя их суверенной китайской территорией. Тиллерсон публично высказал мысль, что американский флот может закрыть доступ к этим «островам» для китайцев, если они не прекратят свои работы.
По сути — это окончательный крах политики «Дуговой земли» и попытка продолжить блокаду Евразии со стороны США уже напрямую, опираясь исключительно на военную силу и на свои, весьма ограниченные возможности.

Поэтому — я верю (и это написано по ссылке) что Китай-таки разместит свои ракеты севернее Харбина. Только вот это не для удара по России. Для того, чтобы бить по Москве, ракеты должны стоять в Синьцзяне, ставить их ближе к Аляске, чем к Кольскому полуострову — глупость.

А вот зачем их ставить в провинции Хэйлунцзян — наглядно видно на карте. Так как Земля у нас круглая, то отвечать на ядерный удар США китайцы будут запуском своих ракет через Северный полюс. Слишком уж широкий у нас на Земле великий Тихий океан.
Поэтому, как ни крути, а Трамп — это война.
Причём война самая настоящая, горячая, возможно — даже термоядерная.

Автор: alex_anpilogov

published on mirputeshestvij.ru according to the materials alex-anpilogov.livejournal.com

Запись Трамп — это война взята с сайта Мир Путешествий.