6 июня родилась Татьяна Пельтцер (1904-1992) — .
Пельтцер обладала расшатанной актерской психикой, поражая окружающих смесью таланта и невыносимого характера. В историю вошла фраза Бориса Новикова, что, мол, Пельтцер никто не любит, кроме народа ( ). Крикливая, вздорная, не чурающаяся соленых словечек, такова была наша бабушка. Частенько в оправдание Пельцтер звучит – она всегда отстаивала правду. Но ведь правда вещь глубоко индивидуалистичная, у одного одна, у другого другая. Далеко не всегда отстаивание своей точки зрения демонстрацией эмоций оправдано.
Однако, таков был характер Пельтцер, другого не дано.
Самая большая засада для Пельтцер, как и для Серафимы Бирман, оказалась в одиночестве ( ). Замужем она побывала всего раз. Детей не было. В 1959 умер ее отец – актер Иван Пельтцер. В 1975 – брат.
С годами у Пельтцер начала развиваться сенильная деменция. Старческое слабоумие, грубо говоря. А поскольку это наложилось на подвижную актерскую психику смесь вышла взрывчатая.
"Поминальная молитва"
Самым близким человеком к Пельтцер оказалась домработница Анна Кукина. Именно она первой столкнулась с тем, что хозяйка начала терять память, не в силах выучить текст.
Кукина рассказывала:
«Забывала и текст, память стала терять. Вот, бывало, вытащит текст, посадит меня напротив за стол: «Ты сиди, а я буду тебе говорить. Где неправильно, ты меня поправляй».
Скоро и в театре заметили, - актриса сдает. Последней ее ролью стала Берта из «Поминальной молитвы» Григория Горина, где сцену вывозил Александр Абдулов, подсказывая текст.
Пошли терки и с домработницей. В доме появилась аферистка, представившаяся администратором Большого театра и настраивающая Пельтцер против Кукиной.
Та говорила:
«Татьяна Ивановна стала ко мне плохо относиться. Бывало, чуть не в драку лезет, если я иду на кухню. «Это моя кухня. Не ходи. Ничего не бери» — и выталкивала меня в комнату. Я сяду в кресло и плачу».
В итоге Анна покинула негостеприимный дом.
А Пельтцер без ее опеки загремела в психиатрическую клинику Ганнушкина. Театр в то время находился на гастролях, некому было даже проконтроливать, чтобы любимой народом артистке обеспечили должный уход. Татьяна попала в палату на полтора десятка человек, а поскольку и там пыталась качать права, то с ней не церемонились.
В итоге к Пельтцер выбралась Ольга Аросева. Увиденное произвело на нее удручающее впечатление.
«Она вся в крови была, расцарапанная. Врач сказал, что дерется, очень агрессивная. Ничего страшнее в своей жизни, чем в этом доме, я не видела — сумасшедшие старухи шныряли как мыши».
Пельтцер выписали, но не вылечили. В ее жизни опять появилась Кукина. Весной 1992 года Татьяну госпитализировали вновь. В больнице она упала, сломав шейку бедра, и это означало конец. Вдобавок у нее инфаркт диагностировали.
Кукина вспоминала о последнем дне актрисы:
«Я ходила к ней, мыла ее, меняла каждый день белье, готовила, как она любила, геркулесовую кашку на пару. «Ленком» деньги мне на это давал. В тот день, когда я пришла в последний раз, она меня узнала. «Это моя, — говорила она врачам, — моя!» Только гладила меня по руке и показывала движением пальцев, что, мол, хочет курить. Я достала сигарету “Мальборо” (Татьяна курила только их), и она с удовольствием выкурила. Потом еще покурила. Когда врачи пришли с обходом и спросили: «Ну как, Татьяна Ивановна, дела?» — показала большой палец: «Во!» Она гладила себя по груди и явно была довольна. Ей же медсестры не давали курить. Она даже улыбалась, но в глазах уже была какая-то муть. И по имени назвать никого не могла».
В тот же день Пельтцер скончалась.
Светлая память!
Комментарии (0)