А. В. КОЛЧАК – как символ примирения русской нации.
«Есть у революции начало,
нет у революции конца!»
Вот мне интересно, друзья, замечал ли кто-нибудь, как городская топонимика влияет на наше мышление? Помните хорошую песню Юрия Антонова про улицы:
Есть улицы центральные высокие и важные
С витринами зеркальными с гирляндами огней
А мне милей нешумные милей одноэтажные
От их названий ласковых становится светлей
Действительно, на ул. Сиреневой или на ул. Каштановой вы себя ощущаете совершенно иначе, чем, к примеру, поворачивая с ул. Коммунистической на ул. Интернациональную, а проходя мимо памятника Ленину, не так, как рядом с изваянным Врубелем или Ломоносовым.
Конечно, самоощущение зависит ещё и от того, о чём напоминают вам названия улиц и памятники, когда-то кому-то за что-то поставленные. Такая информация, просто хранимая в голове, исподволь воздействует на мышление и поведение. Поэтому столь болезненно воспринимается определённой частью населения вопрос о переименовании улиц, особенно «центральных высоких и важных», по которым ежедневно проходят и проезжают сотни тысяч горожан. Самые известные и часто повторяемые в разговоре – ул. Ленина, ул. Карла Маркса, ул. 10 лет Октября, площадь Ленина, ул. Кирова, ул. Рабиновича, Октябрьский, Кировский, Ленинский административные округа… Помимо этого в городской топонимике осело множество иных слов-образов, напоминающих об Октябрьской революции 1917 года. Около миллиона моих сограждан омичей держит в уме весь этот список, проникаясь исподволь «праздничной» атмосферой «победившей революции». Вообще, иногда у меня возникает такое ощущение, словно Октябрьская революция произошла именно в городе Омске, а не в Петрограде, и все её «жертвы» закопаны в братской могиле в самом центре города – в Сквере им. Борцов революции, где полыхает Вечный огонь.
Некоторое время тому назад, на волне переосмысления обществом недавней Отечественной истории любители старины предлагали вернуть улицам города Омска их прежние, дореволюционные названия. Смысл этой инициативы в моём понимании таков: в городской топонимике должна отражаться, прежде всего, собственная история города. И это правильно. Всякий уважающий себя гражданин помнит отца и мать, семью, родной дом и двор, и всё, сто составляло мир его детства и юности – воспоминаниями лечится его душа. Так же и с городом – в старинных названиях кроется его покой и уверенность в себе, самобытность, обладая самоценностью, город развивается теми, для кого он – «малая родина». «Мы здесь все свои», «мы особые» — такая эмоция приучает горожан относиться к городской среде бережно. Особенно, если названия городских объектов напоминают нам о людях, живших тут и украшавших город своими делами. Конечно, значения названий улиц, скверов и площадей должны быть понятны горожанам, поэтому в школах нужно более качественно преподавать краеведение – в идеале оно должно стать основной дисциплиной в учебном плане.
Если вы сегодня приедете в мой родной город, я даже не знаю, куда вас привести, что показать такого, особенного и необыкновенного, памятного на всю жизнь, чтобы вы сказали – Омск славен тем-то, отличен от других городов тем-то. Вы «опять и снова» найдёте здесь всё то же самое, что есть во всяком ином городе, селении, деревне – Ленина, Коммунизм, Революцию… Вы увидите облезлые пейзажи, разбитые фонари, исчерканные стены домов, ужасные шоссе. Для того, чтобы сфотографироваться на фоне городских красот, вам придётся применить немалое искусство и креативность, а потом дорабатывать снимки фотошопом… Не судите нас строго: у нас революция перманентна. Мы – дети Галактики, так сказать, и проживаем в «этом городе» временно.
Прежние областные и городские власти очень старались ситуацию… смягчить. Не совсем понимая, как её исправить. Средства выделялись на ремонт дорог, на обновление фасадов зданий, даже на разбивку новых бульваров и аллей, но всё это – билось, ломалось, осыпалось – потому, что «чужое» и «даром». Потому что в умах у «отдыхающей» молодёжи – революционная свобода, беспризорность, безделье, которыми пропитана городская топонимика Омска.
Когда я начал интересроваться, кому и за что поставлены памятники и мемориалы в моём городе, обнаружилось странное: тематика Октябрьской революции и тематика Великой Отечественной войны моими согражданами совершенно не различается. Этакий у нас «исторический дальтонизм». Многие свято убеждены, что Вечный огонь в Сквере им. Борцов революции и мемориал поставлены в честь павших в Великой Отечественной войне, что партизаны на барельефе тащат пулемёты «Максим» на позиции против «фрицев», что 13 венгров-интернационалистов помогали защищать нашу Родину от немецко-фашистских оккупантов. Моих собеседников ничуть не смущало, что на венке, возложенном тут к Вечному огню, — золотой двуглавый орёл.
Интересно, как отнеслись бы к такому «подарку» от городских властей сами усопшие 120 революционеров, расстрелянных колчаковцами в 1918-м году? Прежние коммунисты были бы весьма озадачены своими нынешними последователями, которые позволяют подобное глумление. Впрочем, самим членам КПРФ недосуг даже подмести и подновить свою «монументальную пропаганду», отмыть «вождя» от продуктов жизнедеятельности пернатой «контры». Благоустройство городских памятных мест – всех без разбора – происходит за счёт налогоплательщиков, даже тех, коим «красная» пропаганда поперёк души. Больше того, многие памятники «красным», из тех, что отражают реальные события истории Омска, восстанавливались только благодаря «монархисту» И.Л.Коновалову, зам. Председателя Всероссийского общества охраны памятников.
И что в ответ? Казалось бы, благодарные коммунисты в соответствии политике примирения и согласия, объявленной властями, должны были бы не чинить препятствий в установке памятников деятелям из противоположного лагеря, так же оплачивать их содержание, воздавая дань уважения общей Истории.
Но, как сказывал Рабинович, однофамилец одного из героев-подпольщиков, удостоенного отдельной стелы в мемориальном комплексе, — «Не дождётесь!»
Каким-то образом, «скрипя зубами», товагищи кгасные депутаты допустили присвоение Омскому сельскохозяйственному институту им. Кирова нового «имени». Преобразованный в «аграрный Университет», он теперь носит имя П.А.Столыпина. Зато встали насмерть против установки в Омске памятника адмиралу А.В.Колчаку.
Казалось бы, увековеченный в камне адмирал, вождь Белого движения России ничуть не более «кровав», чем вдохновитель общероссийской братоубийственной бойни В.Ульянов по кличке Ленин. Зато у Колчака, полярного исследователя, океанографа, в мирном деле больше заслуг, нежели у «вождя краснокожих» поджигателей Мировой революции. Кроме того, Колчак хотя бы на год сделал город Омск столицей патриотического сопротивления, пребывал здесь лично, а Ленин – никогда даже не ступал ногой на омскую землю. Но громадные истуканы этому персонажу возвышаются в нескольких людных и хорошо обозримых местах нашего города, а Колчаку – только одна памятная доска на здании бывшей его резиденции. И это в то время, когда памятники Александру Васильевичу уже стоят в Москве, куда он стремился, и в Иркутске, где был зверски и без суда казнён коммунистами.
Молодёжи в наших школах краеведение преподаётся отвратительно, и они вырастают в уверенности, что всё самое славное в истории родного края совершили «красные». Обывателю в итоге кажется, если кто поднимает вопрос об устранении перекоса исторической памяти горожан, тот ему личный враг, посягающий отнять привычное сомнамбулическое мироощущение, растревожить и снова сбить с толку, как и в конце 80-х годов прошлого столетия.
Тогда на мутной волне Горбачовского авантюрного эксперимента общество попыталось очистить окружающую среду от следов коммунистической идеологии – восторженно сносили памятники одиозным персонам, возвращали старые названия улицам, городам. Однако новый базис патриотизма, мыслившийся диссидентами как возврат к культурным ценностям прежней России, так и не сложился – слишком уж ретиво бывшая «фарца» кинулась обогащаться – обирая страну и опуская жизненный уровень сограждан до «рационального» с их ущербной точки зрения. Народ разочаровался, обозлился и мало-помалу повернулся покаянным лицом вновь к хранителям фантазии коммунистического рая по-Брежневу.
К слову сказать, хороший был дядька, не злой, не кровожадный. При нём народ разленился, отвык трудиться не только за достаток, но даже за идею, и на той склонности к халявному благополучию был уловлен новыми «западниками» за то самое, что отличает «росияну» от русского человека – за атавистический революционный романтизм (этакое иррациональное продолжение позвоночника) – «кто был ничем, тот станет всем». Верилось – станем!!! Потом, в одночасье, обнищав, все они ругались – кто на козни «заговорщиков», кто на медленные и половинчатые реформы. Таким образом, противостояние «белых» и «красных» не изжито до сих пор. Только теперь Гражданская война протекает вяло, в «холодной» фазе, приняв форму культурного размежевания и политического противостояния. Традиционно сильны административным ресурсом «красные» – им пытается противостать частная инициатива. О театре «Белая столица» я уже писал («Наши в городе!»). Хочется отдать дань уважения автору ещё одной инициативы, весьма показательной для иллюстрации самого процесса. Речь идёт о владельце досугового центра «Колчакъ» А.К.Ремизовиче. Личность это яркая, экспрессивная, артистически одарённый человек с высокой самооценкой. Это раздражает многих, и потому у Алексея Константиновича нем счесть недоброжелателей – благо, поводов для критики он предоставляет немало, совершенно не стесняясь «антиобщественных» проектов. Активный и азартный, совмещает увлечения экстремальными видами спорта, охоту, фитнес и культурный досуг, реализуя себя «статусно».
Интернет-аналитики называют А.К.Ремизовича омским Полонским, клянут его за то, что подсказал нынешнему мэру Двораковскому (которого В.В. Путин всенародно назвал «поросёнком» за волюнтаризм) идею убрать с улиц города электротранспорт. И этот мэр, горе-рационализатор, таки успел угробить одно из троллейбусных предприятий города, вынудив работников, теряя в заработке, спешно искать себе новые профессии, уезжать в другие города. Раздражает народ и амбициозность Ремизовича-бизнесмена, признанного Арбитражным судом банкротом по иску двух банков и одного частного лица, но каким-то непостижимым образом сумевшего снова «встать на ноги», вступить в Союз предпринимателей аж в первую гильдию. Не остался незамеченным и эпатажный поступок «омского Полонского»: спустя полгода после банкротства по его указанию лепщик Иван Тютюнник вмонтировал в угол здания, в котором размещается досуговый центр «Колчакъ», соответствующую скульптурную композицию за пару миллионов – четырёхметровый барельеф-фонтан, изображающий адмирала на носу деревянного корабля… подчеркнув этим, за какие именно заслуги Колчаку сей памятник возведён – за научные исследования, а не за карательные меры.
Я задавался вопросом, что этот поступок – а это поступок! несомненно! – означает? Всего лишь эпатаж, всего лишь пиар-ход, что позволил через неразборчивость и скандальную известность «умыть» конкурентов, ворвавшись в рынок? Может, так оно и выглядит, если не принимать к сведению некоторые важные особенности стиля жизни самого А.К.Ремизовича. Ради какого «пиара» в его семье пятеро детей, причём у всех хорошая русская речь и чисто русские имена – Маргарита, Алексей (первого сына звать как отца), Мария, Анастасия, Наталья (последнюю дочь зовут как мать). Вряд ли эпатаж… не стоило ради пошлого яканья привлекать к оформлению интерьеров создательницу художественной галереи «Лошадь Пржевальского», в концепции которой такие мотивы: «Произведение искусства – товар специфический. Кроме ценности вещной оно несет ценность вечную. Работы, имеющие качества только товара, не попадают в поле зрения галереи». Да и мой хороший знакомый А.М.Лосунов, историк и краевед, не взялся бы за пошлый проект выскочки-нувориша.
Скорее, тут дань уважения Русской культуре, атмосферы которой так не хватает в современной российской действительности. Дань культурной традиции я усматриваю и в том, что здание досугового центра «Колчакъ» – фактический «новострой» – единственное в городе из проектов застройки исторической части города, архитектурно вписанное в старинный ансамбль, гармонично, как-то очень бережно. Подобные поступки как раз в духе Елизаветы Петровны, императрицы, в правление которой Омск стал превращаться в город с европейской культурой. В.О.Ключевский писал, что она сочетала парадоксальным образом новые европейские веяния с благочестивой отечественной стариной.
Фигура адмирала Колчака – самая спорная из всех деятелей патриотического лагеря времён Гражданской войны. Непримиримая же позиция Омских коммунистов есть ни что иное, как намеренное затягивание «холодной» Гражданской войны. Очевиден страх КПРФ перед утратой доминирования её пропагандистского ресурса в топонимике города и в мировоззрении горожан, стремление не признать вину своих предшественников и вождей в развязывании той братоубийственной бойни, которая вызвала к жизни жёсткое патриотическое сопротивление.
Можете себе представить, какие дебаты и какая подковёрная политическая борьба происходила в наших властных кабинетах, то и дело выплёскиваясь на улицы… немногочисленными митингами. Коммунисты регулярно собирали своих сторонников на месте осквернённой ими и снесённой Ильинской церкви, у подножья самого величавого истукана их вождя. Но по-настоящему массовым протест не был. Больше того, на референдуме горожане высказались за установку памятника адмиралу Колчаку. Тогда депутаты от КПРФ, привыкшие считать народ стадом баранов, а себя сознательным авангардом, радетелями за правду, протащили закон о невозможности установки памятников нереабилитированным лицам… Колчак не был реабилитирован… Так ведь не был и осуждён!
Тем не менее, водрузить монумент бывшему Верховному правителю России власти города так и не решились. Пьедестал залили, но сама конструкция памятника лежит в разобранном виде. Красные у нас традиционно сильны – примерно треть населения их протестный электорат. Дело гражданского примирения и согласия зависло между «да» и «нет» по причине укоренения коммунистической терминологии в подсознании горожан.
Губернатору кое-что всё же удалось в городской топонимике поменять. Как бы ни относились к Л.К.Полежаеву, чиновнику, но при нём в городе хотя бы начали замечать, что Омск имеет собственную историю. Появилась Площадь Бухгольца – основателя первой Омской крепости, восстановили уничтоженный коммунистами-безбожниками Свято-Успенский кафедральный собор, несколько часовен, приступили к реставрации второй Омской крепости. Многое сделано для усиления в топонимике города темы Победы в Великой Отечественной войне – реконструирован Парк Победы, построен и введён в эксплуатацию мост через реку Иртыш – им. 60-летия Победы. Эту победу над фашизмом коммунисты присвоили себе, в их понимании «коммунизм» и «патриотизм» тождественны. Они никак не хотят признавать того факта, что изначально были повинны в предательстве Родины, которую кинули в костёр Мировой революции первым, живым ещё, поленом. Прежде, чем стать «патриотами», они успели уничтожить казачество, здоровое отношение к крестьянскому труду и частной собственности, извратили самый здравый смысл, отучая человека жить и трудиться сознательно на своей земле и защищать эту землю с оружием в руках от тех, кто к нам является «со своим Уставом».
Устроили помпезный мемориал 120-и своим подпольщикам в центре города, а 8000 патриотов складировали на станции Татарская, позволяя собакам жрать человечину, и по весне завалили как в скотомогильник в какой-то карьер – могилы их теперь не найти. Вспоминают «зверства Колчака», а свои зверства, более зверские, предпочли забыть, мол, не было ничего такого, мы на ослике ехали с пальмовыми ветками.
Чувствуется воистину религиозный фанатизм коммунистической «паствы». Им уже не претит хождение в церковь, нынче коммунисты охотно осеняют себя крестным знамением. Вряд ли веруя во Христа и в Судный День… Просто одна идеологическая схема наложилась на другую. Ведь пытались уже судить КПСС в 1992-м… и тогда общественности объяснили, мол, коммунистическая идеология – такой «реалистичный» вариант Евангелия. Смотрите сами: вот Святая Троица – Маркс, Энгельс, Ленин; вот Мессия – Сталин, и его «второго пришествия» ожидают коммунисты-«староверы». Вот главная «икона», которая должна была «собирать нацию»: портрет Ленина – чуть наклонивший голову, он внимательно заглядывает в самую душу смотрящего на него человека; а вот маленький кудрявый ангелочек – Володя Ульянов – на звёздочке октябрёнка. Сопоставьте оба изображения с иконой Казанской Божьей Матери – тот же наклон головы, тот же взгляд, тот же умненький ангелочек…
Тот же революционный мотив:
«И никто не вливает молодого вина в мехи ветхие; а иначе молодое вино прорвёт мехи, и само вытечет, и мехи пропадут; но молодое вино должно вливать в мехи новые; тогда сбережётся и то и другое»;
«Весь мир насилья мы разрушим. До основанья, а затем Мы наш, мы новый мир построим, – кто был ничем, тот станет всем».
Вот так, всё старое – проклясть, наплевать и забыть… Вот потому и не интересовала история города Омска прежних его руководителей, коммунистов. Они прокляли «царизм» и строили «свой новый мир»… и теперь ещё упрямо продолжают гнуть эту линию, не желая примирения с теми, кто ценит и уважает городскую старину.
Краеведение, повторюсь, у нас преподаётся крайне плохо. Мои сограждане уверены – всё более-менее значительное в Омске создано Советской властью. Позорное беспамятство! Ладно, хоть генерал-майора Бухгольца помнят, недавно эта фигура была увековечена в нашем городе. Но Иван Дмитриевич только распорядился построить деревянное укрепление, одно из многих в оборонительной линии, а сам отправился дальше, строить такие же простые укрепления на границе России и Манчжурии, и оставался в Забайкалье до конца жизни, о какой-то там крепостце на речке Оми не вспоминая.
А вот И.И.Шпрингера не знают омичи совсем, помимо, разумеется, специалистов. Этот же офицер эпохи императрицы Елизаветы Петровны для Омска сделал всё, чтобы превратить его, простое укрепление фронтира, в полноценный город с европейской культурой. Генерал-поручик Шпрингер добился многого: основал вторую Омскую крепость, перевёл в Омск штаб Сибирского корпуса из Тобольска, казну, учредит пять школ в городках укреплённой линии, театр, поощряя военнослужащих заниматься искусством и наукой, развивал взаимовыгодную торговлю русских и степняков. По статусу и дипломатическим связям И.И.Шпрингер сравним с губернатором Аляски П.А.Барановым, ведь надо не забывать, чем являлся Сибирский край в те времена – пограничной зоной, наподобие Дикого Запада, и в Омске решались важные проблемы огромного региона, поставлявшего Российской Империи в числе прочего драгоценный металл с приисков Алтая.
Самое главное, могила этого человека затерялась где-то в районе Сквера им. Борцов революции – это бывший Генерал-губернаторский сад, разбитый на месте самого первого кладбища гарнизона первой Омской крепости – Иноверческого, при часовне Сергия Радонежского, а позднее Ильинской церкви. Большевикам, конечно, это безразлично – они построили прямо на том старом кладбище два подземных перехода, и горожане ходят сейчас между гробов, веселятся у цветомузыкального фонтана на костях проклятых и забытых своих предков…
Неужели у города не находится средств поставить хотя бы памятный камень его отцу-основателю? Не находится! И никогда не найдётся, покуда КПРФ ревниво оберегает свою монополию на монументальную политическую пропаганду, называя чисто идеологические объекты культурно-историческими. И не будет между людьми согласия и примирения до тех пор, покуда новые «красные» с новыми «белыми» не достигнут соглашения о памятнике самой спорной фигуре – адмиралу А.В.Колчаку.
Между тем, Колчак – персона не просто историческая, а символическая. День его рождения по старому стилю приходится на 4 ноября; а в новом календаре с 2005 года мы 4 ноября пытаемся праздновать День народного единства. Прошлое нам мешает ощутить единение, и мы должны прошлое отпустить, перестать его проклинать.
Евгений Барданов
published on according to the materials
Запись взята с сайта .
Комментарии (0)