11 июля отмечает день рождения Татьяна Анциферова, певица, чей высший пик популярности связан с песней про проводы Олимпийского Мишки, которую исполнила она в компании Льва Лещенко.
Песня «До свиданья, Москва!» стала знамением эпохи, прощальным взмахом руки брежневской стабильности. После того как олимпийский Мишка улетел, все пошло вперекосяк и пришлось звать Мишку Горбатого.
При этом, сама Анциферова осталась недовольна буквально всеми, кто оказался причастен к успеху знаковой песни - композитором Пахмутовой, поэтом Добронравовым, певцом Лещенко.
Что так?
Анциферова ворвалась на столичный эстрадный Олимп быстро и непонятно. Вокал у нее был, а наработанное имя отсутствовало. На протяжении 1970-ых девушка сменила в качестве солистки ВиА несколько региональных филармоний. Последнее ее место работы до московских просторов - город Ужгород. И вдруг на исходе 1977 года композитор Александр Зацепин дает Татьяне возможность исполнить песни «Ищу тебя», «Мир без любимого», «Он пришел», «Звездный мост». Они вошли в саундтрек фильма «31 июня» и сразу сделались на слуху.
Все рассказы о том, что Зацепин после ссоры с Пугачевой искал ей замену и пригласил Анциферову в пику, не объясняют, почему пригласил именно Анциферову. Допустим, его, действительно, впечатлило ее пение. Но тогда почему он больше с ней не работал ( )?
Дальнейшая московская карьера Анциферовой связалась с композитором Виктором Резниковым, который написал ей песни «Улетай, туча» и «Лето без тебя». Вот с «Летом без тебя» Анциферова и пришла на радио олимпийским летом 1980-го года. Она несла кассету с записью песни в какую-то комнату, когда ее остановила музыкальный редактор Диана Берлин.
«И что-то кричит и машет мне руками. Я зашла в ее комнату, а она, оказалось, разговаривала по телефону с Александрой Николаевной Пахмутовой. Надо было принять участие в записи песни, посвященной Олимпиаде. Диана дала мне трубку. Пахмутова предложила приехать к ним и взять материал для разучивания. На следующий день я была в доме Пахмутовой и Добронравова. …Мне показали песню, дали ноты и назавтра надо было приехать на Мосфильм для записи».
Опять все случайно. Девушка шла, кошелек нашла. Анциферова и сама признает, что не понимает, как ее кандидатуру утвердили для исполнения песни поистине всесоюзного значения, когда в качестве вариантов рассматривались куда более раскрученные Сенчина и Толкунова ( ).
Основная претензия Анциферовой к Пахмутовой и Добронравову следующая: от нее до последнего скрывали, что песня не сольная. После пары записанных дублей певицу отпустили на перерыв. Вернувшись в студию, Анциферова застала там Лещенко.
«Не знаю, был ли Лев Валерьянович в курсе, что я уже записывалась до него, но для меня его появление было полной неожиданностью. «Мы тут посовещались и решили, что вам нужно объединиться в дуэт», - объявили Александра Николаевна и Николай Николаевич. Микрофон в студии был только один. Он стоял на уровне рта Лещенко. Мне пришлось пристраиваться где-то сбоку и тянуться к нему. Из-за этого мой голос был еле слышен. А в конце еще подтянулись Слава Малежик и другие ребята из «Пламени» и что-то хором подпевали в припеве. Честно говоря, я участвовала во всем этом скрепя сердце. Но отказаться не решалась. «Партия и правительство доверили мне это дело, - думала я. - Ну, кто я такая, чтобы взбрыкивать и говорить, что мне это не подходит?» А если бы в то время существовали мобильные телефоны, и я бы позвонила моему мужу Володе - уверена, что он бы мне сказал: «Сваливай оттуда!»
Итак, основная претензия к Лещенко не подпустил к микрофону близко, сам в него орал. Вот и в другом интервью: «Лещенко стал прямо возле микрофона (писались мы на один), а я оказалась сбоку. Мой голос почти не слышен».
В другом месте, говоря о сохранившихся записях, Анциферова прокалывается: «Есть вариант, где меня вообще не слышно. Есть, где на равных, а есть, где меня слышно очень хорошо. Видимо, все это результаты разного сведения».
Если Анциферова исходит по отношению к Лещенко сарказмом: «Мне до сих пор кажется, что он всю жизнь на меня смотрит, как кот на мышь (смеется). Видимо, считает, что я забрала часть его успеха», то Лещенко старался ее даже не упоминать. Знаете, сколько раз встречается имя Анциферовой в многостраничных мемуарных книгах Льва Валерьяновича. Правильно… ни разу…
Анциферову он вынужден вспоминать, когда речь заходит конкретно о песне «До свиданья, Москва!». И тут становится ясно, что с памятью у Лещенко не очень.
«Замечательный звукорежиссер Виктор Бабушкин сделал из наших голосов микст, где я пою с Таней Анциферовой, и к нам присоединяются «Самоцветы». Мой голос превалировал, поэтому все стали ассоциировать эту песню со мной. Позже, когда Таню Анциферову спрашивали, почему в нашем дуэте больше звучит Лещенко, она, наверное, в шутку сказала, что я отталкивал ее от микрофона. Хотя мы не виделись на записи, мы писались отдельно».
Писались отдельно? Как можно верить человеку, который путает ансамбли «Самоцветы» и «Пламя»? Да, «Пламя» образовали музыканты, которые ушли из «Самоцветов» Юрия Маликова. Но они ведь уже к 1980-му года три выступали, как «Пламя». Ансамблю, кстати, тоже обещали песню сольно, да опрокинули. И у «Пламени» всегда были претензии к Лещенко, поскольку «Лев Валерианович никогда об этом (участии «Пламени» в записи, - прим. авт.) нигде не обмолвился»
Как видим, Лев Валерианович обмолвился, перепутав «Пламя» с «Самоцветами».
Еще одна важная проговорка Лещенко: «Мой голос превалировал, поэтому все стали ассоциировать эту песню со мной». Действительно, Лещенко повел себя с песней «До свиданья, Москва!» как хозяин. Исполнив ее на пару с Анциферовой в эфире «Песни года-1980» он в дальнейшем точечно пел про Мишку с Толкуновой, Алсу, Таней Булановой. В одном из эфиров «Достояния республики» вспомнил и об Анциферовой.
Татьяну же в 1983 настигла болезнь, отразившаяся на голосовых связках. Лет двадцать она боролась, выходя на сцену, но ажиотажа олимпийского лета достигнуть не удалось.
А жаль…
Хорошая певица.
Комментарии (0)