Больше полугода в Арктике царствует зима с ураганами, снежными метелями, лютыми холодами. Морозы сковывают льдом реки, озера, моря. Стужа в 20—40, а то и в 50 градусов — дело нешуточное. Многие полагают, что Северный Ледовитый океан промерзает сплошь от берегов Азии через полюс до самой Америки.
Так раньше считали и ученые. На самом деле даже в самую суровую зиму в центре Арктики всегда остаются незамерзающие полыньи. Из года в год они держатся в одних и тех же местах. Некоторые из них получили свои специальные названия.
В 1909 году Гренландская полынья чуть не заставила Роберта Пири отказаться от надежды достигнуть Северного полюса и вернуться назад. Все последующие экспедиции всегда находили полынью на одном и том же месте.
Одна из наиболее крупных — Великая Сибирская полынья — находится около Новосибирских островов. Это она не позволила некоторым экспедициям проникнуть в сердце Арктики, и легендарная Земля Санникова более четверти века будоражила воображение полярных исследователей. Постоянные полыньи есть у восточных берегов полуострова Таймыр, у Новой Земли и Земли Франца-Иосифа.
Цепочку участков незамерзающей воды, объединяющую постоянные полыньи, называют арктическим кольцом жизни. Именно сюда, а вовсе не в тропики, устремляются на зиму кайры, чистики, многие чайки и другие морские арктические птицы.
Здесь всю зиму держатся тюлени и нерпы, белые медведи, сюда с материка приходят и песцы. Эти полыньи — родовая вотчина удивительного северного кита — нарвала, или единорога (Monodon monoceros).
Самые крупные самцы-нарвалы немногим более 6 метров, а весят примерно тонну. Самки поменьше. По бокам круглой лобастой головы — маленькие глазки. Обычного дельфиньего «клюва» у нарвала нет. Нижняя часть тела светлая, верхняя темнее, особенно голова. По спине и бокам беспорядочно разбросаны серовато-бурые пятна разных размеров.
Высокой популярностью нарвал обязан своему рогу. В средневековье его часто преподносили как рог мифического коня-единорога, обладающий волшебными свойствами. Бивень нарвала был главной "подделкой" рога единорога. Считалось, что он может помочь в определении отравленного вина и поставит на ноги обреченного больного.
Нарвалы относятся к семейству дельфинов, к подотряду зубатых китов. Но нарвалы беззубые существа. Нижняя челюсть вовсе не имеет зубов. Верхняя же располагает лишь двумя зачатками. У самки они никогда не прорезаются. У самцов прорезается только левый зуб — бивень.
Он пронзает верхнюю губу и растет прямо вперед на два-три метра, закручиваясь по часовой стрелке в тугой плотный штопор. Почему растет только левый зуб, почему он такой огромный и имеет левую «резьбу» — одна из загадок этих животных.
Эффектно выглядит быстро плывущее стадо. Животные держатся кучно, а все маневры совершают синхронно. Не менее впечатляюще выглядят самцы, когда спокойно отдыхают на поверхности моря. Их длинные бивни направлены вперед, иногда вверх и как бы устремлены в небо.
Зачем нужны бивни самцам, пока никто точно не знает. Предполагают, что это оружие — отличительный знак, необходимый при брачных играх, хотя такое предположение ничем не обосновано. Ведь остальные дельфины в брачный период легко обходятся звуковой и химической сигнализацией.
Некоторые полярники считают, что бивни необходимы самцам во время брачных турниров. Действительно, наблюдая за поведением нарвалов в разводьях, ученые замечали, что животные нередко скрещивают свое оружие. Однако никто не видел, чтобы дело доходило до серьезных потасовок.
Есть мнение, что бивни помогают китам во время охоты. Стадо самцов большой дугой окружает стаю трески или пикши. Но когда наступает кульминационный момент охоты, «пики» не применяются. На небольших глубинах в прозрачной океанской воде удалось подсмотреть, как нарвалы своими бивнями вспугивали с грунта донных рыб.
Возможно, лежащую на дне рыбу животным трудно заметить и неудобно хватать. Однако вряд ли это имеет существенное значение. Иначе природа не обделила бы самок, которым особенно необходимо иметь вдоволь корма и быть хорошо упитанными, чтобы выкармливать детенышей.
Тот редкий случай, когда у нарвала имеется 2 бивня
Нарвалы —типичные обитатели Арктики. Когда летом вода освобождается ото льда, они устремляются на север, нередко добираясь до 80— 85-го градусов северной широты, доходя до кромки полярных льдов. Полярники северных дрейфующих станций не раз встречались с ними.
С наступлением зимы звери откочевывают к югу вслед за перемещением ледовой кромки. Их излюбленные места — Канадский Арктический архипелаг и берега Гренландии, воды Шпицбергена, Земля Франца-Иосифа и воды вокруг северной оконечности Северного острова Новой Земли.
Держатся нарвалы небольшими компаниями и очень редко образуют стада до сотни голов. Питаются они главным образом головоногими моллюсками, но не брезгуют и рыбой, поедая в основном донных тихоходных представителей ихтиофауны. Видимо, их легче ловить нарваловым беззубым ртом. В поисках пищи ныряют чуть ли не на полкилометра и подолгу остаются под водой.
Морозы нарвалам не страшны. Если море покрывается свежим льдом, самый крупный самец пробивает его своим мощным бивнем и спиной. Образуется небольшая полынья, которую, если мороз не силен, нарвалам долго удается держать свободной ото льда. В жестокие морозы все стадо скапливается у одной отдушины. У таких отдушин они иногда проводят несколько месяцев. И это не чрезвычайная ситуация. Жизнь на таких зимних квартирах — явление нередкое.
Нарвалы остаются под водой достаточно долго. За это время проходят несколько километров, обшаривая огромную площадь, и находят для себя достаточно пищи. Зимой, как и большинство китообразных, нарвалы, по-видимому, вовсе не питаются.
Впрочем, не всегда зимовка в Арктике проходит благополучно. Когда возникают значительные подвижки льда, разводья нередко смыкаются, и отдельные группы нарвалов оказываются запертыми в небольших полыньях. Вода в них словно кипит от животных, пытающихся вырваться к поверхности и глотнуть воздуха. Не исключено, что в таких условиях гибнет много нарвалов.
Иногда к небольшим полыньям, где собираются нарвалы, приходит белый медведь. Не раздумывая, он прыгает на спину единорога, убивает его и вытаскивает на лед. Случается, полярный бродяга не ограничивается единственной жертвой. Затаившись у полыньи, хищник сильным ударом лапы убивает и вытаскивает на лед одного за другим нарвалов, когда киты выныривают, чтобы подышать.
Однажды полярники обнаружили лежку медведя, возле которой находилась аккуратно сложенная 21 туша нарвала. Этого запаса косолапому охотнику могло бы хватить не на одну зиму. Обычно белый медведь, если он не очень голоден, съедает лишь внутренности и жир нарвала, остальное почти не трогает. Лишь медведица с медвежатами, недавно покинувшая берлогу, находят вкус в дельфиньем мясе.
Впрочем, не всегда охота арктического бродяги так удачна. Если сплошной тяжелый лед заточил в одном районе океана несколько семей или стад, каждое из которых имеет «свою» полынью, они поддерживают между собой акустическую связь, видимо, «ходят в гости» друг к другу; подвергнувшись нападению, ищут пристанища у своих соседей и к своей отдушине больше не возвращаются.
Эскимосы Гренландии, промышляющие зимой во льдах тюленей, нарвалов и белух, также нередко коротающих зиму под ледяными полями, рассказывают, что взять у одной лунки двух единорогов случается гораздо реже, чем нескольких белух.
Нарвалы хорошо приспособлены к жизни во льдах. Крупный самец легко сокрушает лед толщиной в 5 сантиметров. Если при этом сломается бивень, то по краям облома начинается регенерация, и скоро место повреждения вместе с зубным каналом закрывается естественной костной пломбой.
Кроме человека и медведя, у нарвалов есть еще один враг — касатки. Эскимосы утверждают, что именно из-за касаток нарвалы уходят жить в дрейфующие льды или заходят в фиорды, глубоко вдающиеся в сушу, куда касатки заплывать не любят.
Для жизни в холодной воде глаза нарвалов имеют интересное приспособление. Как и у всех китообразных, они лежат глубоко. В просвет век видна лишь радужка. Она богато снабжена кровеносными сосудами, несущими тепло. Кроме того, у нарвалов внутриглазная жидкость довольно интенсивно циркулирует, что предотвращает охлаждение светочувствительных рецепторов глазного дна.
Для нормальной работы рецепторных образований и проведения возбуждения в нервных волокнах необходим известный температурный оптимум. Каждый, вероятно, замечал, как быстро кожа рук теряет болевую чувствительность при работе в холодной воде.
В такие моменты можно нанести себе довольно значительные повреждения, не вызвав болевых ощущений. Подобное устройство глаз косвенно свидетельствует о том, что зрение является для нарвалов важным органом чувств, хотя им и приходится подолгу жить во мраке своих зимних подледных квартир.
О семейных традициях нарвалов известно немного. Очаровательные голубовато-серые или аспидные новорожденные нарвалята, видимо, появляются на свет в любое время года. Они достигают в длину 1,5— 1,7 метра, и «мальчики» еще не имеют знаменитого бивня. Для нарвалов это «зуб мудрости». Он вырастает несколько позже.
Малыши нарвалов – сосунки – очень похожи на белух и имеют светлую кожу, взрослые особи покрыты светлой кожей с серо-бурыми пятнами.
Как и остальные дельфины, нарвал обладает гидроэхолокатором. А как же иначе? На глубине нескольких сот метров под сплошными массивами ледяных полей царит кромешный мрак. Не найти корма, полыньи, своего стада.
Многие звуки, издаваемые нарвалами, хорошо слышны человеческим ухом. В этом нет ничего удивительного. Зоологи считают единорога ближайшим родственником наиболее шумного дельфина — белухи. Нарвалы производят резкие звуки, напоминающие свист, иногда заканчивающиеся коротким взрывом.
Издают стоны (или тяжелые вздохи), напоминающие аналогичные звуки крупного сухопутного животного, вроде коровы или медведя, щелчки, скрипы… Часто в стаде нарвалов слышатся булькающие звуки, какие возникают при полоскании горла.
Несколько лет назад группа американских ученых решила изучить звуки нарвала. Некоторый опыт по содержанию единорогов в неволе уже был. Они жили в «Ниагара-фокс» в США и в Ванкуверском аквариуме в Канаде.
Однако в последние десятилетия животные стали достаточно редкими, и отлов их оказался бы непомерно дорогим. Поэтому не нарвалов привезли в лабораторию, а лаборатория выехала на их поиски. Так теперь всегда поступают при исследовании китов.
За время исследования удалось найти в районе Исландии два стада единорогов. Первое было небольшим, 10—12 нарвалов. Второе состояло примерно из 50 животных. К нему удалось подойти почти вплотную. Стадо нарвалов кружилось в нескольких метрах от гидрофона. Звуки отдельных животных тонули в общем стройном хоре. Выделить и проанализировать их было чрезвычайно трудно.
Все же ученым удалось установить, что звуковые щелчки генерируются в диапазоне от 1,5 до 24 килогерц со скоростью до 300 щелчков в секунду, а короткие визги длятся до 0,1 секунды. В отличие от дельфинов они, приближаясь к препятствию, не увеличивают частоту локационных посылок. Больше об эхолокации нарвалов пока ничего узнать не удалось.
Жизнь единорогов таит еще много загадок. Раскрыть их нелегко. И все-таки это надо сделать, хотя бы затем, чтобы обогатить биологическую науку новыми данными о нарвале — животном, которое, несомненно, нуждается в охране.
published on according to the materials
Запись взята с сайта .
Комментарии (0)