И все-таки оно вертится: «Чертово колесо» Геннадия Чернеги

Первая серия Геннадия Чернеги не сохранилась в высоком качестве — тогда о серьезной фотографии он еще ничего не знал и просто нажимал на затвор, когда картина перед глазами совпадала с его внутренним состоянием. Но именно эти кадры уплывающих объектов стали началом дальнейшего творчества фотографа.

Геннадий Чернега
36 лет

Фотограф из Киева. Работы экспонировались в украинских галереях и за рубежом. Один из авторов сообщества Ukrainian Photographic Alternative. Победитель Kyiv Portfolio Review 2012, обладатель второго места на конкурсе «Фотограф года 2014». Серии Deep Sleeр и Stray Dog изданы автором в формате зинов.

Сайт

Серия «Чертово колесо» — это мои первые работы. О серьезной фотографии я тогда ничего не знал. Жизнь вокруг меня была обычным ежедневным калейдоскопом, и когда кадр внешнего мира совпадал с ощущениями внутреннего, я нажимал на кнопку. Это как разряд электрического тока, пробегающего по мысли или чувству. Мне нравилось щупать пространство и расшатывать его. С этой серии все и началось, я понял, что хочу прогрызть в реальности свою собственную нору.

Жизнь вокруг меня была обычным ежедневным калейдоскопом, и когда кадр внешнего мира совпадал с ощущениями внутреннего, я нажимал на кнопку.

Эту серию мало кто видел. Ее невозможно напечатать — этих фотографий нет в высоком качестве, потому что тогда мне было достаточно загрузить снимок на фотосайт. Потом я выложил серию в фейсбук, чтобы просто хоть где-то лежала. Тогда у меня не было правил, я не думал о людях, хватал все что видел — оно же в общем пространстве. Но чем дальше я уходил в фотографию — в хорошую, настоящую, мировую, тем больше вопросов себе задавал.

Сейчас я понимаю, что фотография может все что угодно: как раздавить человека, так и спасти его. Еще она может быть документом или холодным зеркалом. Она может обманывать нас, смеяться с нами и над нами, пугать. У фотографии такое же бесконечное количество граней, как и у человеческой жизни. Зная все это, я уже веду себя осторожнее.

Фотография может все что угодно: как раздавить человека, так и спасти его.

Я люблю работы с содержанием, силой и выразительностью. Техника при этом может быть любой: от пинхола до гугл-машины, которая сканирует пространство. Эту серию я снимал на цифровую мыльничку. Потом я попробовал пленочные аппараты, потом телефон, вэбку, сейчас мне интересны видеофрагменты — и понял, что каждый инструмент хорош. Техника уже умеет все. Осталось дело за нами, за содержанием.

Для меня фотография стала чем-то вроде рентгеновского снимка. Там же все видно — что важно для автора, что неважно, что болит, можно поговорить с ним по душам, не раскрывая рта.

Я думаю, что фотография получается сильной, выразительной и уникальной только в том случае, когда она состоит из человека. Из его крови, пота, страха, радости, сомнений, открытий, любви. В какой-то момент я перестал мыслить такими категориями, как уличная фотография, портрет, пейзаж, ню. Фотография стала одним большим океаном с маяками-людьми: Анри Картье-Брессон, Роберт Капа, Антуан Д`Агата, Франческа Вудмен, Салли Манн, Жак Анри Лартиг — к счастью, этот список бесконечен.

Фотография получается сильной, выразительной и уникальной только в том случае, когда она состоит из человека. Из его крови, пота, страха, радости, сомнений, открытий, любви.

Я назвал серию «Чертово колесо», потому что когда пересматривал работы, понял, как много всего в моей жизни произошло за это время: города, поезда, встречи-расставания, смерть близких — а колесо продолжает крутиться. Даже не скрипнуло.