Когда мне было лет двенадцать, я жила с дедушкой и бабушкой в доме, который был построен во времена ее молодости. А рядом стоял старинный дом, доставшийся бабушке по наследству. На тот момент ему было около 200 лет. Бабушка называла его хатой либо мазанкой. Его построили из веток вперемешку с глиной, а позже оштукатурили и выбелили.
Когда-то крыша хаты была соломенной. Позже ее перекрыли. Хорошо помню мощный, выпирающий на метр фундамент хаты, печку, резные ставни. Дедушка не давал постройке разрушиться, ежегодно проводил ремонт.
Мазанку мы использовали как хранилище для всякого хлама, который когда-нибудь может пригодиться. А иногда, если приезжало много гостей, они там ночевали: в большом доме места для всех не хватало.
Мои родные утверждали, что в мазанке живет домовой. Говорили, что он не раз себя обнаруживал. По их словам, время от времени даже днем без всякой причины в старом серванте звенела посуда. А ночью невидимка мог щекотать засыпающих гостей и хватать их за лицо.
Всему этому я пыталась найти разумное объяснение. Так, например, звенящая посуда могла быть результатом вибрации старого фундамента, когда рядом по трассе проезжали фуры. А щекотать гостей мог пробравшийся в мазанку ночью кот из соседнего дома.
Однажды мне пришлось заночевать в хате, но, слава богу, не одной, а с тетей. После плотного ужина с гостями мы прихватили с собой полиэтиленовый пакетик с шоколадными конфетами и ушли в мазанку.
Потом, правда, решили, что уже слишком поздно, чтобы есть сладкое, это вредно для фигуры. Поэтому мы завязали пакетик в узелок и положили на тот самый сервант, в котором время от времени по ночам дребезжала посуда.
Тетя уснула быстро, а мне долго не удавалось задремать. Было ощущение, будто за мной кто-то пристально наблюдает. Затем задрожал сервант. При этом ни один автомобиль по дороге не проезжал. Мое сердце билось все сильнее, от страха я не могла пошевелиться, меня будто парализовало.
Затем я услышала шуршание пакета. Кто-то настойчиво пытался его развязать. Тетя в это время вовсю храпела, дверь была заперта на прочный засов, войти никто не мог… Наконец, невидимка, судя по всему, справился с пакетиком, и раздался шелест конфетных оберток. И снова я пыталась найти этому объяснение.
«Наверно, мышь грызет конфеты», — успокаивала я себя. Так я постепенно себя успокоила и заснула.
Наутро я проснулась раньше всех, проверила дверь. Она была заперта. Тетя еще крепко спала. Я сразу пошла проверять пакет с конфетами, чтобы убедиться, что это была мышь. Однако пакет оказался развязан, его края — аккуратно одинаково завернуты со всех сторон. От большей части конфет остались только фантики -вполне себе целые, не разгрызенные. Все оставшиеся конфеты были раскрыты и надкушены.
Даже после этого случая у меня оставались сомнения по поводу существования домового. Но вскоре они рассеялись. Однажды мне пришлось зайти в мазанку за какой-то вещью.
Я вглядывалась в темноту, искала на стене выключатель, а когда включила свет, увидела пушистый черный круглый комочек, который ловко спрыгнул с печки на лавку, с нее на пол. Потом он забежал за угол печки и исчез в дальней комнате. Было заметно, что моего появления он не ожидал.
Я завизжала и бросилась вон из хаты. Теперь я знала, что это был тот самый домовой, о котором мне рассказывали. Ведь мыши такими не бывают!
Елена Валерьевна СТРИЖАК, г. Новороссийск
published on according to the materials
Запись взята с сайта .
Комментарии (0)